Фотография с Хрущевым

Её хранит целинник и кукурузовод из Шалапа

Одной из спорных страниц в освоении целины является кукурузная эпопея. «Кукуруза это танк в руках колхозников», - заявлял Н.С.Хрущёв, и по его мнению культивирование кукурузы сулило стране прорыв в сельском хозяйстве. Во многих районах и уголках страны с подозрением отнеслись к таким утверждениям, культура эта не наша, да и климат для неё не подходящий. Однако тракторист Иван Иванович Седых, проживающий в Шалапе, был не из пугливых и смело взялся за изучение и освоение кукурузы. На этом поприще его ждало много побед и достижений. Сегодня Иван Иванович любит вспоминать и рассказывать о событиях в жизни страны и деревни, происходивших на его глазах.

Детство и война

Иван Иванович родился и вырос в Шалапе. Учился в школе. «Хорошо помню этот момент, мы с ребятишками кизяки топтали, - рассказывает он, - хотели себе на конфетки заработать. И тут всю деревню собрали и объявили о начале войны. А мы сидели и болтали ногами. Что нам война!? Мы в уме считали, сколько конфет сегодня заработали». Но беззаботное детство скоро закончилось. Стали приходить тревожные вести с фронта, государству и армии потребовались солдаты и продовольствие. Из села пошли на войну один за другим мужчины, отцы, братья, сыновья, кормильцы семей: «В 1942 году пришла повестка и моему отцу. Ему тогда ещё даже сорока лет не было. Я сам на паре запряженных лошадей увозил его и других мужиков на сборный пункт в Тогул». Без отца в семье стало голодно. Школу 14-летнему Ивану пришлось бросить и пойти работать в колхоз. О конфетах уже не могло быть и речи, работали за солому. Вернулся отец с войны в 1944 году инвалидом. «Всё здоровье на фронте оставил, - горько вздыхает Иван Иванович, - до войны здоровый был, кузнецом работал, а как вернулся, так немного погодя и умер. Имена тех, кто погиб на фронте, значатся на памятнике, а имени моего отца нигде нету теперь. То что он погиб от увечий войны никого не волнует».

После войны Иван Иванович стал работать в Шалапской машинно-тракторной станции. «Большая была организация и обслуживала огромную территорию. В одном только политотделе работало больше десятка человек. Все они жили в крепких домах бывших кулаков, которых раскулачили и увезли в неизвестном направлении. МТС напоминала отдельное государство, все органы были свои, в районе, считай, никому не подчинялась. Ближайшее начальство находилось в Барнауле. Вот на этой станции я стал работать сначала кучером, потом токарем. В отличии от колхоза здесь зарплату давали деньгами, а не соломой и трудоднями».

В 1948 году Ивана Седых призвали на службу в армию. Служил три года в десантных войсках на Дальнем Востоке, недалеко от Кореи, как раз в переломный для этой страны момент. Там шла гражданская война, после которой на карте мира появилось две Кореи: Северная и Южная. «Ох, и неспокойное было время! Как там у них заваруха началась, нас подняли по тревоге, велели занять плацдарм под высоткой и разбить там лагерь. Так до конца службы я и сидел в том лагере и зимой, и летом. В условиях военной опасности дисциплина у нас была строгая, солдаты всегда были сытые, никто никого не обижал. Но напряжение не покидало. Всё время проводились учения, политзанятия. Я как десантник имею 18 прыжков с парашютом», - молвит Иван Иванович.

Целина и кукуруза

Вернувшись со службы, Иван Иванович почти сразу женился и до целинной эпопеи продолжал работать в МТС. Когда же партия и правительство объявили начало масштабной целинной кампании, в его жизни многое поменялось. В Шалап пригнали много новой техники, в МТС пришло только около 40 тракторов. Целинники стали приезжать со всех концов, многие из которых не совсем хорошо себе представляли, что такое крестьянский труд. В стране происходили большие изменения. «И тут я не выдержал и подал заявление об уходе из МТС, - горячится Иван Иванович, - на всей этой технике нужно было кому-то работать. Три месяца я проучился на курсах в Еланде и был переведён с токаря на тракториста». Когда объявили кукурузу «царицей полей», и по всей стране загремели «кукурузные» лозунги, дела Ивана Седых пошли в гору. Никто ещё не умел толком выращивать эту культуру, многие её считали капризной и непригодной для нашего климата. Однако у государства было другое мнение на этот счёт. И к каждому успеху на этом поприще относились внимательно. «А у меня с кукурузой как раз всё ладилось! – хвалится Иван Иванович. – План я всегда перевыполнял, ставил рекорды по уборке, которые никто в округе не мог побить. Приезжали с других районов, смотрели, как мы работаем, учились, устраивали семинары».

Парторг и бурки

На вопрос о наградах Иван Иванович горько улыбнулся: «Наград было много, но одну я запомнил на всю жизнь. В 1958 году я в очередной раз побил рекорд по уборке. Мне выписали премию и в виде поощрения пришли бурки. Сейчас это обычная зимняя обувь, но тогда это была шикарная вещь, разве что какой председатель их носил. Я гордый, радостный иду к парторгу, а он мне и говорит, что, мол, бурки пришли, но они тебе не по размеру, продай их мне. Я подумал и решил: ну и что; не по размеру, - это же гордость! Поставлю на полку и буду смотреть на них. Упёрся: «не продам», - говорю. «Зря ты со мной споришь, - сказал он, - покачал головой, а потом вычеркнул меня из списка награждённых. Так вот и улыбнулись мне бурки… даже в руках не подержал».

Но успехи Ивана Седых в освоении целины продолжались, и в возделывании кукурузы ему не было равных. В работе использовали самые передовые на тот момент технологии, для оперативности реагирования в случае поломки трактористы снабжались рациями. «Наша бригада обрабатывала вдвое больше площадей, чем соседние», - говорит он. Поэтому именно его делегировали от района на съезд передовиков сельского хозяйства краёв и областей Сибири, проходивший в Новосибирске при личном присутствии Н.С.Хрущёва. После того съезда у Ивана Ивановича остались воспоминания о большом городе, об уважительном отношении к передовикам и фотография с самим Никитой Сергеевичем, который и положил начало кукурузной эпопее.

Иван КИРИЛКИН.

с.Шалап.